- Кто осуществляет процесс Мышления?
- Какой инструмент используется людьми для «обдумывания» Мыслей?
Я постараюсь настолько детально ответить на поставленные выше вопросы, насколько буду способен описать довольно сложные объекты и явления своим ограниченным словарным запасом и связанными с ними понятиями.
Вот так описывает Георгий Сомов сложившуюся ситуацию в своей рукописи «Материя Сознания и Сознание Материи». Все цитаты, которые в данном посте будут выделены курсивом коричневого цвета принадлежат Георгию Александровичу Сомову и взяты мною из его рукописи. Разрешение на публикацию выдержек из данной рукописи получено от его соавтора — Павла Георгиевича Сомова.
«Мы мыслим ради того, чтобы что-то понять. Но мысль – сама по себе – понять ничего не может. Не может понять даже саму себя. Ей просто нечем это сделать. Принципиально – нечем. Любая мысль полностью исчерпывается содержащейся в ней информацией. Допустить же, что информация осознает себя, было бы равнозначно тому, будто книга или газета понимают, что в них написано. Не способны понять мысль и другие окружающие ее мысли. Точно так же, как одну страницу книги – все, скопом, остальные ее страницы. Человек понимает собственную мысль только в процессе ее осознания. Точно так же обстоит дело и с пониманием чужих мыслей. Понимать-то мы их понимаем, но вопрос: чем? Или так: кто или что осознает в нас наши собственные или чужие мысли? Можно, конечно, сказать, что это делает Сознание в целом. Или Личность. Или пресловутое «Я». Но сознание есть совокупность уже осознанных мыслей. И вопрос: кто или что их осознавало остается, как и был, открытым.
Что касается Личности или «Я», в них так же нет ничего кроме мыслей. И опять же, повторю, каким-то образом осознанных. Об инстинктах, эмоциях, чувствах, чертах характера я здесь не упоминаю по той очевидной причине, что все перечисленное заведомо не способно иметь отношения к процессу осознания мысли. Помешать ему, исказить, окрасить – да; осознать же, то есть оценить информацию, сделать из нее выводы – безусловно, нет. Но если это так, если нет в человеке, кроме мысли, ничего более подходящего для понимания как внутренней, так и внешней информации, а сама мысль также не в состоянии справиться с этой задачей, то напрашивается единственно остающийся вывод: человек представляет собой что-то вроде биологической машины, белкового, как теперь принято говорить, робота. Силиконовый прообраз уже существует: компьютеры вроде бы понимают как свои мысли, так и чужие. Возьмем, к примеру, игру в шахматы. Обмениваясь ходами фигур, мы обмениваемся мыслями. Любой ход содержит в себе порцию информации, которую противник должен осознать и сделать из нее выводы. В памяти компьютера существует множество подобных ходов-мыслей, своего рода шпаргалок, как наилучшим образом ответить на очередной ход-мысль противника. Ему остается лишь выбрать одну из них. Для этого в его программу заложен некий механизм, оценивающий эффективность того или иного хода в цифрах. Просчитав все доступные для него варианты, то есть оценив их эффективность в конкретно сложившейся на шахматной доске позиции, он делает тот ход, которому соответствует наибольшая на данный момент цифра. Процесс маркировки ходов цифрами и есть для компьютера процесс осознания той совокупности информации, которую заключает в себе та или иная возникшая на доске позиция. Шахматы – древняя игра. И несмотря на то, что количество всевозможных позиций практически близко к бесконечности, профессионалы шахмат успели вытоптать в этой бесконечности некий пятачок, вобравший в себя все наиболее часто встречающиеся фрагменты игры, как и наиболее оптимальные варианты ходов внутри этих фрагментов. Таким образом квинтэссенция шахматной мысли систематизирована и закреплена в теории шахмат. Грубо говоря, информация этого пятачка и загружена в память компьютерной шахматной программы. Включая, естественно, и цифровую оценку любого хода в любой типовой (или напоминающей типовую) для этого пятачка ситуации. Компьютер, перебирая ходы, перебирает и соответствующие им цифровые маркеры. Найдя наивысший из них по численной величине, он делает свой очередной ход. Это и есть то, что можно назвать компьютерным мышлением. Примерно так мог бы мыслить и человек. У каждого из нас есть свой «пятачок», утоптанный посредством накопленного в течение жизни опыта. Мог бы… Если б мысль человека способна была понимать как саму себя, так и другие окружающие ее мысли. Понимать и, следовательно, делать выбор. Но в отличие от компьютера человеческая мысль, являясь также, как и компьютерная, порцией информации, не имеет своего оценочного маркера. И если в компьютере маркировку информации закладывает программист, то в случае «человек» этого просто некому сделать. Никто из нас не способен запрограммировать самого себя. И неспособен именно потому, что в человеке нет необходимого для подобных процедур инструмента. Нет его и в окружающей нас действительности, так как воспринимаем мы ее через ту же самую мысль, которая не в состоянии понять самое себя. Все это выглядит по меньшей мере парадоксально. Но факт тем не менее остается фактом. В самом деле, попробуйте представить себя ну хоть возле прилавка с колбасой. В сознании вашем возникает ряд мыслей. «Салями слишком тяжела для желудка». «Ливерная, небось, сделана черт знает из чего». «Вареная, сразу видно, не совсем свежая». «А сыра здесь почему-то сегодня нет…” Что же касается так называемого «Я», то в любой его интерпретации – обывательской ли, фрейдовской ли, обще философской ли – сия конструкция чисто умозрительная, лишенная как своего субстрата, так, следовательно, и живой реальности. Иначе говоря, «Я», как и его теологический аналог «душа», является своеобразным психологизмом, который, как бы объясняя собой всё, не объясняет, по существу, ничего.»
Да, совершенно верно заметил Георгий Сомов, — «человек представляет собой что-то вроде биологической машины, белкового, как теперь принято говорить, робота.»
Попытаемся разобраться с деталями…
